ЧУДЕСА НОЧНОГО НЕБА ЧЕРНОБЫЛЯ

Прошедшему Году летучих мышей в Украине (2011) посвящается

Так получилось, что несмотря на зоологическое образование и длительный опыт познания «братьев меньших», долго не замечал летучих мышей. Даже книги о них читал, но внутри ничего не шевелилось. Все началось еще в 1998 году, когда впервые попал на Школу териологического общества Украины. Не берусь сказать, чем тогда меня «завербовали», какие слова подобрали, какая всевышняя милость на меня спустилась, или черт меня попутал, но это было подобно безумию неожиданной влюбленности: я изнемогал в сладострастном желании хоть как-то сблизиться с этими невероятными созданиям. Я хотел быть рядом!!!

Уникальность рукокрылых обитателей зоны отчуждения

Ну, согласитесь:
Летают и еще как! Мелкий 7-8 граммовый лесной нетопырь способен ежегодно преодолевать 3000-километровые дистанции (!) только в одну сторону. Они порхают во время охоты десятки минут безостановочно, тогда как большинство мелких птиц (как ни покажется это странным) на одну «единицу» полета редко затрачивают более 1 минуты.
Летучие мыши «видят» ушами! И делают это так искусно, что в кромешной тьме различают козявку, затаившуюся на листе или коре дерева.
Казалось бы беззвучные, они просто сотрясают эфир (правда, ультразвуковой) колоссальным разнообразием звуков. В местах коллективной охоты или возле колоний – такая какофония, что можно оглохнуть!
Живут до 15-20 лет (!), что невероятно много для зверьков таких размеров. Грызуны и мелкие птицы редко дотягивают до трех-пяти.
Напротив, они не так плодовиты, и имеют только одного (реже 2-х) детенышей, а беременность у будущей матери начинается почти по ее собственному усмотрению, нередко спустя многие месяцы после «контакта» с самцом. Кстати, немало видов, у которых в сезон размножения (не путать, не спаривания!) самцы и самки живут в сотнях километров друг от друга. А какое еще создание летает с молокососом на пузе, составляющего немалую долю веса родителя?
Они способны впадать в спячку и понижать температуру тела по необходимости дабы не утруждать себя излишними тратами тепла, особенно когда мало корма. И это бывает даже среди лета. Однако и зимой во время оттепели можно встретить порхающего, невесть откуда взявшегося зверька.
Эти чудеса природы – специализированные обитатели ночного неба, но в тоже время – и потрясающие любители подземелий. Ни одно другое млекопитающее (кроме вездесущего Homo sapiens) не склонно забираться так глубоко под землю. Иногда они – в сотнях метрах от поверхности, в самых невероятных щелях (удивительно, что и люди туда каким-то образом попадают).
Не менее удивительно и то, как рукокрылые находят дорогу. Они ведь то «смотрят» ушами!.. Между тем все места, подходящие для временных убежищ, для материнских колоний или зимовочных убежищ у них всегда под контролем. Даже, если между ними сотни километров. Более того, они способны каким-то образом передавать эту информацию друг другу!
Но все это – так сказать, чужие, пускай, и удивительные знания. Наверняка не все догадываются, что в настоящий момент десятки, а то и сотни тысяч (!) людей считают себя профессионально причастными к рукокрылым. Еще бы! Рукокрылые – это самая многочисленная и разнообразная группа млекопитающих (более 1100 видов!), заселившая почти все (кроме полярных областей) участки суши, но явно отдающая предпочтение теплым краям. Увы, но в Украине их нет и трех десятков. Как и людей, к ним причастных… Впрочем, и я не сразу приобщился. Животные они таинственные, сложные: их и не видно, и не слышно. Где искать, как изучать – дело темное. Самое большое, на что хватало – так это выпросить ультразвуковой детектор и, заткнув уши, шататься по ночам. В остальном –больше мечтал, как мечтают о странствиях, глядя в телевизор. Но, как говорится, мечтать нужно осторожно, а то сбудется. Так и произошло.
Я не поехал в тропики или горы, не стал опускаться в пещеры или штольни, я решил прояснить, как обстоит дело здесь, в Чернобыле, в лесном регионе, в котором работаю почти все годы после аварии. О прочих позвоночных уже знал немало (см. книга о фауне ЧЗО), но вот о рукокрылых – только то, что они есть. Литературных данных – ничтожное количество: либо очень старые (50-летней давности), либо с сопредельных территорий (и тоже старые). В общем, это была настоящая terra incognita.

Экспедиции по чернобыльским просторам

И, конечно, я бы с таким предприятием в одиночку не справился. Ни знаний, ни опыта, да и регион немалый: 2600 км²! Поэтому, пользуясь случаем, хочу выразить признательность и глубокое уважение ключевому участнику хироптерологических изысканий в Чернобыле – Влащенко Антону Сергеевичу, без которого это просто было бы невозможно. Собственно, он и погрузил меня в пучину этой безумной страсти. Профессионал-практик, один из ведущих знатоков рукокрылых в Украине, выпускник того же Харьковского национального университета, что и я, и невероятный специалист по мобилизации студентов и всех, кому не лень кормить комаров и не спать по 24 часа в сутки! Летучие мыши – это харьковская страница чернобыльской науки. Александр Наглов, Маша Судакова, Ксения Кравченко, Алена Гукасова, Даша Елагина, Евгений Нагорный и многие другие. Я им всем низко кланяюсь!

Как водится в таких случаях, стоит упомянуть и о помощи с другой стороны. Энтузиазм-энтузиазмом, но эти исследования были бы намного скромнее, если бы не регулярное организационно-техническое содействие организации, в которой я работаю (www.chornobyl.net), лояльность Администрации зоны отчуждения (согласитесь, шатающиеся по ночам люди у кого угодно вызывают подозрение), и несколько раз перепавшие «западные деньги»: британские – Rufford Small Grant (http://www.rufford.org/rsg) и Natural Environment Research Council (www.nerc.ac.uk), и благотворительная помощь съемочной компании Camera Lucida (Франция). Небезразличными к этому делу, и время от времени существенно помогали, мои друзья-чернобыльцы: Сергей Паскевич, Денис Вишневский и Игорь Чижевский. Всем им мы очень признательны!
Вместе с харьковчанами, начиная с 2007 года, проведено уже 7 специализированных экспедиций. Охвачена большая часть территории региона. Это – около 20 участков зоны и 120 точек отлова.

Через наши руки прошло 2356 животных! Большинство отловлено паутинными сетями в местах охоты (на берегах водоемов, на просеках, в брошенных населенных пунктах), но не такими, как для птиц, а намного более тонкими, воистину паутинными – хироптерологическими.

Способность летучих мышей распознавать в темноте даже мельчащие детали позволяет легко избегать любых препятствий. По-сути, в сети их загоняет либо излишняя самоуверенность, либо невнимательность, либо беспокойство за ближнего, уже «голосящего» в ловушке. И тут, уж, не зевай: острыми зубками зверек создает огромные дыры. Сеть можно враз потерять. А стоят они дорого, да и производятся лишь в нескольких странах. Но и забота о зверьке далеко не последнее, что обязывает всю ночь быть начеку. Рукокрылые имеют очень тонкую, полупрозрачную мембрану и кожу.

И хотя это одна из самых быстро заживающих тканей в мире млекопитающих, любая ранка – причина страданий, поэтому лучше «не спать» (автор фото — Борис Близнюк). Более того, в особо «урожайные» ночи не то, что один человек, но и два-три едва справляются. В наших краях в одной точке (12-20 метров сети) в среднем отлавливается до 10-15 животных за ночь, хотя и 30-50 не редкость. Но бывают места и ночи, когда улов достигает 150-200 зверьков!

Это очень выматывающее занятие, особенно, если учесть, что людям ночью свойственно спать, а комары в таких местах особо остервенелые, а нетопырей и вечерниц успешно заменяют усачи и скарабеи (вот, уж, кто может сети рвать!). Да и погода бывает разная. То изнываешь от духоты, то борешься за остатки тепла, продрогший от росы и тумана (автор фото — Д.Вишневский). Бывало, стояли, как кони боевые (спрятаться некуда), «прижав уши», и стоически переживая хлещущий дождь и светопредставление налетевшей грозы, и мечтали, только б молния не ударила. А, уж, если гроза в лесу застала и все кругом качается, трещит и падает, то тут не до науки – спасать сети и себя!.. Еще более добавляют эмоции какие-либо экзотические способы и места отловов. Приходилось подобно акробату всю ночь бегать по бревну над лесным болотом, рискуя свернуть шею, торчать как цапля в реке  или месить сероводородистую жижу.

А чего стоят отловы ловушкой, размещаемой на дупле? За такой добычей приходится вздымать себя на дерево по многу раз. Но что может быть хуже ночей, когда твои муки усугубляются отсутствием летучих мышей? Сидишь терзаешься: может, что сделал не так, может это — неправильное место, а может это – «неправильные мыши». Особенно достает, когда в такие минуты видишь зверька, сканирующего твою сеть, пролетающего даже через весьма маленькие дырки; когда ультразвуковой детектор разрывается от трескотни, а в сетях – пустота… Здесь, уж, как получится.

Ночью зверьков редко обрабатывают, оставляя в тряпичных мешочках до дневного, более благоприятного для этих дел времени. Но «утром» (обычно начинающимся после 11.00-12.00), когда ловцы «темной силы» постепенно приходят в себя, собственно и начинается научный процесс: каждого зверька осматривают, измеряют, описывают, при необходимости фотографируют и метят индивидуальным кольцом. Кстати, тоже хироптрологическим, не таким, как у птиц, а более изящным с закругленными краями . Способность летучих мышей жить по 10-20 лет, привязанность к местам размножений и зимовок, вкупе с алюминиевым «паспортом» на крыле открывают огромные возможности для исследований и охраны. Следует заметить, что в отличие от птиц, рукокрылые сравнительно легко переносят временную неволю, и даже без еды. Они не тратят лишнюю энергию, не бьются в истерике. Просто впадают в спячку. И эта замечательная особенность может проявиться от любого неблагоприятного обстоятельства, даже такого, как научный процесс. Проспать до следующей ночи без еды, даже если вас поймали в самом начале предыдущей – не вопрос! Главное, чтобы была подходящая температура и влажность.

Спят они, правда, шумно, наполняя периодическим вереском полевой лагерь и напоминая, что ночь прожита не зря.

А следующим вечером, и это почти развлечение, зверьков рассаживают на стволы и наблюдают, как, опешившие от неожиданной свободы, они крутят головой, беззвучно стрекочут, а потом кто – тут же срывается и летит, а кто – предпочитает подняться еще повыше (pic_046).

Что же нам принесли все эти исследования и мытарства?

Ни много ни мало, но мы были первые, кто узнал, что в Чернобыльской зоне, а, следовательно, и в этой части Полесья, обитает минимум 14 видов рукокрылых. Они были в наших руках, они нас кусали и метили незабываемым «ароматом»! Из них наиболее обычны (присутствуют везде или почти везде, и часто многочисленны): рыжая вечерница (крупный и довольно кусючий зверек) и лесной нетопырь.

Иной раз возле колоний, в сумерках, их можно увидеть толпы! Чуть менее обильны, но обнаруживаются во многих местах – это нетопырь-пигмей (совсем кроха, 4-7 грамм), малая вечерница  и двуцветный кожан (красавиц с мелированным мехом на спине). Довольно обычны, но либо привязаны к определенным биотопам, либо крайне сложны для отлова: поздний кожан (угрюмая крупная зверюга – палец в рот не клади!), водяная ночница (спец по бреющему полету в сантиметре от воды), обыкновенный ушан (чудо с разворачивающимися ушами размером с тело!) и средиземноморский нетопырь (самый светлый из наших рукокрылых, хотя и «лицо южной национальности», недавно продвинувшийся на север).

Уникальные находки

Еще пять видов мы регистрировали либо единожды, либо чуть более. Но какие!

Во-первых, это – гигантская вечерница (pic_057-059). Действительно огромный и сильный зверек, с размахом крыльев до 45 см, говорят, они могут и мелких птиц ловить! Это самый крупный из имеющихся в регионе видов и один из самых крупных в Украине. Особенность этой находки в том, что она уникальна для страны: последний раз гигантскую вечерницу тут отмечали, аж, 55 лет назад! Считалось, что они исчезли.

Второй потрясающий вид – это европейская широкоушка.  Нужно держать ее в руках, чтобы понять: какое необычное создание с ушами, сросшимися на … переносице! И хотя в Украине она то там, то там регистрируется, в этом регионе это – первая находка за последние 50 лет.

Третий вид – прудовая ночница. Как и водяная – любитель водных просторов, но намного крупнее. Способна своими лапками подбирать корм с водоема. В нашей коллекции – уже три находки, причем одного зверька ловили дважды, с разницей в 1,5 месяца. Между прочим, и гигантик, и широкоушка и прудовая ночница не просто редкие, они имеют одну из самых высоких охраняемых категорий в европейском красном списке — NT (IUCN 2009) (www.iucnredlist.org). И у нас их есть!!!

Еще два вида – мелкие лохматики: усатая ночница (очаровашка с вибриссами, как у кота!)  и почти ее близняшка – ночница Брандта. Оба представляют загадку. Их рассматривают как широко распространенные, хотя и не очень многочисленные виды Европы, но у нас пока – только по одной особи. То ли это случайные находки, то ли мы просто не подобрали «ключики к их сердцу».

Не вдаваясь в подробности, добавлю, что в списке возможных для этого региона еще 2-3 вида, и тут есть над чем работать.
Спросим, много это или мало? Конечно, это не сотня видов, не как в тропиках или где-либо на Балканах, все-таки это – хоть и южная, но уже таежная зона. Тем не менее, это – практически столько, сколько и может быть в данной природно-географической зоне. И этот факт – соответствие ожиданий и находок – не случаен! Чернобыльская зона крайне привлекательна для рукокрылых. Одни из основных причин, повсеместно изводящих летучих мышей, это – уничтожение (сокращение количества) потенциальных убежищ в результате промышленной рубки леса и, увы, повышения качества отделки людских построек (меньше дырок и щелей), беспокойство в местах зимовок и химизация лесного и сельского хозяйств. В Чернобыле с этим проблем нет. Тысячи квадратных километров леса постепенно перешли в то исходное состояние, когда трухлявое дерево – лишь новая ниша для новых организмов, а не объект санитарных рубок. Дуплистых деревьев – море (pic_067-069), заброшенных домов – море (pic_070-072). И это не на тысяче гектар, а на тысячах квадратных километров! Насекомых же – основного корма местных рукокрылых – тьма!

Это – зона болот, каналов, мелких речушек, сырых лесов, лугов и заброшенных садов. Тут есть где поживиться!

Справедливости ради, стоит сказать, что, конечно, не 100% территории привлекательны. Приблизительно половину занимают молодые и средневозрастные сосновые посадки, есть и довольно обширные луга и просторные водоемы, подходящие разве что для охоты. Но с убежищами там скромно. Это тем более подчеркивает ценность остальных участков. Причем, если вы думаете, что наиболее радиоактивные участки бедны, то глубоко ошибаетесь. Зависимость «радиация – обилие летучих мышей» не обнаружена. Вокруг ЧАЭС почти такое же разнообразие, как и в других местах, с поправкой на характеристики биотопических условий. Старых лесов в индустриальной зоне и в городе Припять нет. Но там есть постройки и много водоемов, кишащих всевозможным кормом. Поэтому и рукокрылых хватает. Кстати, почти все средиземноморские нетопыри и значительная часть поздних кожанов были пойманы именно там.
Летучие мыши достаточно требовательны к своим местообитаниям. Многие виды нуждаются в десятках, а может и в сотнях потенциальных убежищ в пределах своего участка. Именно потенциально пригодных, поскольку дупло для птицы и дупло для летучей мышки – это абсолютно разные образования, что существенно ограничивает хироптерологические возможности угодий. Кроме того, колония летучих мышей – это не та группка, которая обнаружена в одном дупле (нише), а – та совокупность зверьков, связанных родственными и/или дружескими узами, которая распределена по дуплам (нишам) на большой территории (насколько большой мы еще не знаем), регулярно меняющая места дневок и перетасовывающаяся между группками. Каким бы не был прекрасным старый и дуплистый лес, но если он занимает всего какую-нибудь сотню-другую гектар на всю округу, рукокрылых там будет заметно меньше.

Впрочем, как и многих других животных, нуждающихся в больших пространствах для жизнедеятельности популяции. Похоже, что именно это мы и наблюдаем в пределах Чернобыльской зоны. Наиболее разнообразны и обильны летучие мыши в старых массивах, раскинувшихся на десятки километров на западе региона, тогда как на остальной территории они, как минимум, не так обильны. Теоретически, показатели разнообразия и обилия рукокрылых можно использовать в качестве индикатора природной ценности угодий. Но это надо проверить, учитывая параллельно с рукокрылыми и другие группы животных и растений.
Еще нас, как правило, спрашивают о «влиянии радиации». Скажу откровенно, плохо это или хорошо, но время упущено. Как мы ни старались, используя доступные технологии и приемы, но на дворе уже давно не 1986 год (не те дозы) и радиационные эффекты еще менее уловимы, чем гигантская вечерница. Повсеместно летучие мыши выглядят и ведут себя так, как и за пределами Чернобыльской зоны. Конечно, теоретически, можно бы было поизучать зверьков, которые обитают непосредственно в промышленной зоне ЧАЭС: иные особи поблизости «светят», как радиоактивный источник (pic_083-087). Но, промзона – это еще более закрытая территория, чем сама зона отчуждения. Одна надежда – на современные радиационно-генетические технологии. Но, к сожалению, они нам не по карману, а, во-вторых, ожидаемые ответы скорее лежат в области «что же позволяет рукокрылым столь безоблачно обитать в этих непростых условиях» (что само по себе очень интересно и познавательно!), чем – «как же их губит радиация».

Перспективы иследований чернобыльской зоны на будущее

В заключение скажу, что несмотря на «скромность» бюджета таких исследований (энтузиазм – основной источник энергии), они несомненно будут продолжены и развиты. Во-первых, не все участки зоны еще были обследованы; в нашем видовом списке есть пропуски; хотелось бы уточнить статус раритетных и редких видов (случайность или просто мы не умеем их ловить); какие размеры территорий, которые занимают колонии, в широком смысле этого слова; какова продолжительность жизни и привязанность к месту тех зверьков, которых мы уже окольцевали (более 2000!); куда летят местные рукокрылые на зимовку и кто зимует в Чернобыле; как используются рукокрылыми брошенные города и села, и есть ли разница с теми населенными пунктами, в которых есть человек; как проходят жизненные циклы, насколько успешно размножение – и многие другие. Надеюсь, что денег мы где-нибудь раздобудем, а собственных сил и «возобновляемых ресурсов» (то бишь, студентов) нам еще надолго хватит.

Автор статьи и фотографий — Сергей Петрович Гащак

(к.б.н.  Заместитель директора Международной радиоэкологической  лаборатории по науке, начальник отдела радиоэкологических исследований)